4-я Неделя по Пасхе (о расслабленном).
Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Христос воскресе!
Из года в год, братия и сестры, мы слышим Евангельское повествование о человеке, разбитом болезнью, и о том, что никого не нашлось, кто бы ему мог помочь… И такое случается с каждым из нас, и с миллионами других людей, как в наше время, так и в те времена… И происходит это потому, что мы холодны сердцем, потому, что нам нет дела до того, что другие голодают, страдают болезнью, находятся в отчаянии душевном, ищут и не могут найти своего пути в жизни, в конечном итоге — Живого Бога.
И если такое происходит, справедливо встаёт вопрос: насколько мы близки ко Христу в своих словах, делах, в жизни…
Нетрудно не заметить, исходя из прошлого, то, что Христос дал людям учение о возрождении, о «новом человеке», о «освобождении» личности, о переоценке внешних и внутренних ценностей, о ничтожестве материалистического миропонимания, которым живут дети «мира сего», — что это учение, будучи слишком определённо и резко выраженно, должно было очень рано оказаться весьма «неудобным» для последователей Христа Спасителя, о которых так образно сокрушался уже апостол Иоанн Богослов: «Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» (Откр. 3,15-16).
Христианство, окруженное языческим миром, и влекомое им к компромиссу с государством и властью, общественными делами и отношениями, заботой о житейских проблемах и индивидуальными интересами и потребностями человека — становится только относительно важным и отходит на второй план сравнительное искание «Царства Божия и правды Его».
Таким образом, христианский гнозис очень скоро оказался слишком высоким и недосягаемым для жизни как того, так и нашего времени и всё более и более превращается только в известный светоч, маяк, идеал, к которому рекомендуется стремиться христианам… увы, без особой надежды на практическое осуществление его в жизни. «Даже если вы будете собраны на лоне Моем, а заповедей Моих не исполняете, то Я отвергну вас и скажу вам: отойдите от Меня делающие беззаконие».
Речь идет о расслаблении, раздвоении человека в частности и человечества в целом. Одним словом, мораль Спасителя и апостолов прямо-таки отменяется для государственно-общественных отношений, и мы хорошо знаем, к какому противоречию с прямым и ясным смыслом учения Христа пришла эта эволюция на практике в вопросах жизни и быта людей… «Мораль компромисса» заставляет забывать многие стороны учения Христова… Внешнее торжество христианства, но внутреннее обмирщение его. Это—апостасия!
Это то, когда происходит подмена основных ценностей и функций… Недопустимо, чтобы Святая Церковь с её чёткой иерархической структурой становилась одним из инструментов светской власти (как бы одно от другого не отделялось), помогающей ей управлять обществом, а порой и дублирующей её. Христова Церковь — это Тело Христово, это не инструмент идеологии, пропаганды, паразитирующий на религиозных чувствах, на вере и доверии людей, который должен направлять религию в
нужное для кого-либо русло… ведь самая сильная власть — это власть над умами людей. Нельзя возвращаться к старым ошибкам. История, довольно красочно, рассказывает нам о трагедиях жизни людей, обществ, как последствиях отхода от Христа…
Нельзя идти к Богу строем и маршем. К сожалению это свойственно нашему менталитету: самоедство, самодурство, безрассудность во многом: всё принимаем или всё отрицаем; строим, созидаем или всё разрушаем; строим «светлое будущее», не живя и забывая о настоящем; строим социализм, коммунизм, капитализм, третий Рим — четвёртому не бывать…, и переносим всё это на свою веру во Христа.… Это утопия! Хвалим, восхваляем, восхищаемся, потом ругаем, унижаем, уничтожаем — вряд ли Христос так учил нас поступать друг с другом…. Мы выдумываем и создаём себе проблемы, чтобы с радостью их преодолевать. Людям весьма свойственно придумывать то, чего не существует, и не извлекать полезные уроки из находящегося у нас перед глазами. Там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслами. А те, кто считают себя всеведущими, нерешительны в миг, когда надо управлять, повелевать, и строптивы, когда надо повиноваться. Отдавать приказы им стыдно и страшно — момент ответственности, а получать их — бесчестие.
Нельзя так поступать. Не надо собой заслонять Христа! Надо вести не за собой, а вести к Богу. Учитель не тот, кто учит чему-либо, а тот, кто побуждает ученика выявить самое лучшее, что есть в нём, чтобы раскрыть то, что ему уже известно.
По природе душа человеческая — христианка! Это та область человеческой жизни, в которую никому не дано право вторгаться. Пытаться влиять на многое можно до тех пор, пока не поймёшь, как мало от тебя зависит.
Церковь живёт в Вечности и она одна озабочена нашей судьбой в Вечности. Мир во зле лежит, и устранить это зло ни в задачах и ни в возможностях Церкви. Задача Церкви: окормлять свою паству, помогая ей бороться со злом, и в этой борьбе спасать свои души.
В чём эта помощь? В сиянии святости церковной, которая одна в мире есть нечто абсолютное, и которая, по неизследимой милости Господней, не только в самой Церкви сияет, но и способна проникать в наши и радость, нищету и богатство, семью и быт, общество и государство, науку и искусство, всё то «нейтральное», что способно стать и «добром» и «злом».
Известно, что любая система переламывает человеческие судьбы, жизни. И когда человек, по своему жестокосердию и своемыслию превращает свою веру, свою религию в систему, это приносит беду и горе.…
За две тысячи лет многоголовая язва язычества, что значит маловерие, гордыня, самоуверенность человека — не раз оживёт в самой ограде Церкви. В эту ограду хлынет волна суеверий, заражая молитву механически-заклинательным духом. Начнётся засилье приземлённого, ограниченного духовно-домостроевского понимания веры. Ритуальные и канонические формы будут рассматривать как нечто незыблемое, данное раз и навсегда.
Евангелие, братия и сестры, отнюдь не отметает обрядов. Ритуал — это живая плоть таинств, русло духовной жизни, ритм, объединяющий людей и освящающий нашу повседневность. Он соответствует самой природе человека.
Угрозой и тормозом обряд становится только тогда, когда в нём начинают видеть самодовлеющую ценность, когда за вечное и Божие выдают то, что само по себе имеет земное происхождение.
Нельзя забывать, что высшая добродетель в христианстве — это рассудительность! Сон разума рождает чудовищ; не надо живую веру в Живого Бога сводить к низким, мёртвым суевериям.
Господь дорожит всякой душой человеческой. Человек — любимое создание Божие, несмотря на все грехи и падения! А мы, увы, довольно часто
берёмся судить о людях и направлять их от имени Бога, совершенно не представляя себе Его воли о каждом…
Никто не может прийти ко Христу, миновав свою Голгофу! У каждого свой путь, и каждый должен его пройти… Люди мелкого ума пытаясь что-либо изменить или сделать по-своему, вмешиваются в Промысл Божий, чувствительны к неудачам и обидам, а люди большого ума всё замечают и ни на что не отвечают, смиренны перед Промыслом Божиим. Лишь наделённые глубокими чувствами способны глубоко мыслить!
Опасность для Церкви, для живой души человека создают законники, которые превращают Предание в фетиш и, повторив грех фарисеев, навязывают церковному сознанию мертвящий, убивающий юридизм и казуистику. Поэтому среди многих христиан происходит естественное отторжение от внешне-насильно духовного…
Такие христиане-законники идут ещё дальше, уподобившись не только фарисеям, но и зелотам: поверив, что в религии допустимо насилие…
История прошлого и настоящего тому подтверждение. Люди, забывая какого они духа, убивали друг друга из-за несходства обычаев; насилуют волю, свободу и веру людей, заставляя их верить, видеть и ощущать так, как воспринимают всё они сами. Используют свободный выбор, волеизъявление людей служить Христу как узаконенное рабство, холопство и дешёвую раб-силу…
Страшно не то, что Церковь подвергнется гонениям врагов из вне, но то, что сами христиане станут гонителями друг друга…
Новый Завет, братия и сестры, аскетичен в том смысле, что учит самоотвержению, борьбе с грехом, чистоте мыслей, чувств и поступков. Аскетизм есть противоядие от нравственных недугов и средство для победы над эгоистической самостью. При этом Евангелие отнюдь не отворачивается
от земной жизни. Равнодушие или даже отвращение к телесной природе человека, которую апостол Павел назвал «храмом Духа Святаго», объясняет, почему многие члены Церкви будут так легко мириться с положением обездоленных, с несправедливыми общественными порядками. Они станут лицемерно (или искренне) указывать на небо, напоминая о блаженстве за гробом, тогда как суровая притча Евангелия об овцах и козлищах требует именно земных дел, активной самоотдачи в этой жизни.
Говоря, что человек живёт «не хлебом единым», Христос, однако, повелевает «накормить голодного», в лице которого верующий служит Самому Богу. Когда же христиане под благовидными предлогами откажутся исполнять эту заповедь, их постигнет неизбежное возмездие. Заботу о нуждающихся и социальной правде узурпируют враги веры…
Цивилизация нового времени, усвоив лишь частные выводы из богочеловеческой веры, и порвав с её корнями, познаёт горечь несбывшихся надежд. Сооружая вместо Царства Божия «Вавилонскую башню», она придёт к тому же плачевному итогу, что и древние её строители. Мечты о свободе обернутся новыми видами порабощения, победы разума поставят под угрозу жизнь на Земле, речи о братстве кончаются террором и мировыми войнами.
Но и после этого бессилию Запада и одичанию Востока, бездуховности и моральному оскудению — Приду, обрящу ли веру, любовь, — будет противостоять Евангелие Христа. В преследованиях христианство окрепнет; христианство скованное «лжебратиями» — разорвёт цепи. Как говорил Иоанн Златоуст, Вера Христова «вечно обновляется».
Происходит это потому, что Сын Божий реально присутствует в жизни Церкви. В Нём — Её сверхчеловеческая сила. Поэтому в каждой эпохе мы найдём динамичное, живое, открытое христианство, неподдельно пропитанное любовью, чающее Царства Божия. Оно несокрушимо, хотя бы все полчища ада пытались убить его или сделать застывшим, рабским, безжизненным. «Облеченное во Христа», оно будет продолжать свой путь, зная, что воля Отца должна осуществляться «на земле, как на небе».
Давайте посмотрим на изображение распятия Сына Человеческого, прошедшего через все страдания мира и зовущего за Собой всех желающих спасения. В Нём, по слову пророка, «нет ни вида, ни величия». Он отдаёт всего Себя, торжествуя в муке и побеждая в смерти…
Он обещал, что верные Ему будут творить знамения большие, чем те, которые творил Он Сам во дни земной жизни. Он обещал им полную власть над законами природного мира. Но достичь этого невозможно без исполнения «новой заповеди» Христовой, заповеди о самоотверженной любви.
С первых же своих шагов Церковь осознаёт её центральное значение, о чём свидетельствует гимн апостола Павла: «если я не имею любви — я ничто» (1 Кор. 13,2). Подвиг самоотдачи принесёт христианству обильные плоды…
Христианская любовь — есть нечто непостижимое для тех, кто не пережил её в опыте.
Великое благо на земле — это возможность человеческого общения: «человек человеку в радость» — говорит преподобный Серафим Саровский. Сила любви измеряется глубиной понимания. Свобода порождает уважение и любовь, а рабская зависимость — скрытую вражду. Рабство разъедает человеческую душу. Известно, что любое подчинение происходит по одной из пяти причин: уважения, боязни, долга, выгоды и любви. А врут тому, кому опасно говорить правду.
Поэтому свобода, к которой нас призывает Господь, имеет огромнейшее значение, потому что является признаком подлинных взаимоотношений. В любви нет подчинённых, властвующих и подвластных. Только свободные люди могут любить друг друга. Любовь не знает закона. Легко любить дальних, но не так-то легко полюбить ближних… Истинная любовь, истинное уважение, забота видны всегда. И поэтому нас должны признавать христианами по взаимной любви, которая должна быть в каждом.
Нельзя вверять свои любовь, мечты, надежды, свою судьбу, жизнь в руки тех, кто способен их уничтожить. Нужно каждому человеку усвоить следующую истину: чтобы действительно пользоваться какой-либо властью, нужно, чтобы разум властвующего отдавал себе точный отчёт, к чему ведёт действие его власти. Вообще говоря, власть не портит людей, зато безрассудные люди, когда они у власти, портят эту власть. И каждый может оказаться на этом испытательном месте.
У Василия Великого есть такие слова: «Христианство определяется не достоинством лиц, а верою», и собственный пример — вот главная сила в управлении государством, обществом, во всех его сферах, в том числе и семье, а также и в Церкви. Но и принудительные авторитеты не свойственны Православию…
И вот, попытаемся дать ответ на вопрос, поставленный ранее: насколько мы близки ко Христу? Вряд ли каждый из нас сможет дать исчерпывающий ответ. У Бога Свой суд!
Человеческие чувства обманчивы, лишь Бог неизменно нас любит и ведёт ко спасению. По большому счёту, мы никому не нужны, кроме Бога. С Ним мы никогда не будем одиноки, несчастливы и нелюбимы.
Не зря говорят, что настоящая любовь, как и истинное целомудрие приходит с годами, и самое важное удаётся понять лишь на исходе битвы, называемой жизнь. Мудрость не всегда приходит со старостью, иногда старость приходит одна.
Поэтому в любых ситуациях, братия и сестры, человек должен оставаться человеком, и человеком милосердным. Именно эта добродетель души способна реально изменить другого человека. Самое главное и важное искусство для человека — научиться жить в мире, и любви со всеми. Аминь!
Христос воскресе!